Проблематика установления формы распятия

"Особую проблему представляет тот факт, что существовали различные формы распятия. Прежде всего, не всегда существует четкое различие между распятием жертвы, когда она еще жива, и демонстрацией трупа того, кто был казнен другим способом. В обоих случаях речь шла о том, чтобы подвергнуть жертву самому максимальному унижению. 

Как правило, Геродот употребляет глагол άνασκολοπίζειν для живых людей и άνασταυροϋν для трупов. Ктесий, с другой стороны, использует только άνασταυρίζειν для обоих. Общим фактором во всех этих глаголах является то, что жертва - живая или мертвая - была либо прибита гвоздями, либо привязана к столбу, σκόλοψ или σταυρός. 

В текстах не всегда ясно, использовались ли здесь поперечные брусья. Например, Поликрат Самосский, самый известный пример в античности, не был распят в строгом смысле этого слова; его заманил сатрап Оройт на персидскую территорию, где он был убит "невыразимо (жестоким) способом" и его тело было привязано к столбу: ἀποκτείνας δέ μιν οὐκ ἀξίως ἀπηγήσιος Ὀροίτης ἀνεσταύρωσε (Геродот, История 3.125.3). Тем не менее, более поздняя традиция видела в нем прототип распятой жертвы, чья судьба представляла собой внезапное изменение от наивысшего счастья к величайшей катастрофе.

После Геродота слова άνασκολοπίζειν и άνασταυροϋν стали синонимами. Иосиф Флавий, например, использует только (άνα)σταυροϋν, в то время как Филон Александрийский, с другой стороны, использует только άνασκολοπίζειν для того же самого. Однако ни один из этих двух глаголов не встречается в единственном подробном описании распятия, данном Геродотом. По его словам, афинский военачальник Ксантипп приказал казнить сатрапа Арта­икта за религиозные преступления на том самом месте, где Ксеркс некогда построил мост через Геллеспонт: "Они пригвоздили его к стол­бу и пове­си­ли его здесь (πρὸς σανίδας προσπασσαλεύσαντες ἀνεκρέμασαν). А сына его на гла­зах Арта­ик­та поби­ли кам­ня­ми" (Геродот, История 9.120). 

У нас очень мало более подробных описаний, и они дошли до нас только с римских времен: рассказы о страстях в Евангелиях на самом деле самые подробные из всех. Ни один античный писатель не хотел слишком долго останавливаться на этой жестокой процедуре".

Мартин Хенгель, христианский историк, профессор.

- Martin Hengel. "Crucifixion: In The Ancient World And The Folly Of The Message Of The Cross".